Только сидя в транспорте я начинаю замечать, что вокруг тоже есть жизнь. Причем куда более насыщенная, чем моя. Женщины с коллагеновыми губами, тащащие пакеты с покупками как жертву, девочки в юбках короче, чем расстояние от ногтей до запястья, их же айкью, количество цифр в котором вряд ли превышает число их возраста, мужики с всенепременным алкоголем в руках, ругающиеся матом, как на рынке и плюющие на окружающих.
Ради чего вообще жить? Этот вопрос не дает мне покоя каждый день. Ради семьи- как-то убого, ради работы, карьеры- еще того хуже, об этом и говорить стыдно, ради любви- вообще бред. Я не могу ответить на этот вопрос, но когда я чувствую запах миндального печенья с апельсином, вижу море или смотрю, как появляется роса на траве летом, мне начинает казаться, что я могла бы ответить на еще более сложные вопросы.
Помню, когда мне было 5 лет, я спросила у мамы о том, что если я попаду в рай, будет ли там телевизор и книги. Что ответила мне мама, я помню так, как будто это было только что. А сказала она мне, что «зачем там тебе что-то, ты будешь счастлива настолько, что тебе будет хотеться только молиться и благодарить бога за то, что ты здесь». Я. Буду. Молиться. И. Благодарить. Бла-го-да-рить. Господи, если у тебя есть хоть капля сожаления ко мне, то оставь меня на земле, или, по крайней мере, отправь в ад. Какова вообще вероятность того, что сказанное мне «доброе утро» будет последним?
Лучше всего дышать в траву перед рассветом и петь на пустых улицах. Были бы холодными дни и длинными ночи, а остальное, кажется, я могу перенести.
Впрочем, какая разница, шли бы все к черту, или бог с тобой, я не знаю.